(из сборника  «Старый-Новый Город»)

«Остановитесь! Стойте, прошу вас, стойте! Ещё рано…» — меня разбудил мой собственный крик во сне. Опять? Глас будильника раздастся через тринадцать секунд. И так третьи сутки подряд. Мистика какая-то: кошмар, крик, открытые глаза за тринадцать секунд до сигнала…
Мой безработный теперь уже будильник обиженно прижался в углу тумбочки. Я разрешила пропищать ему просто так — проявила гуманность. А вот со мной так на работе нянчиться вряд ли будут. И пискнуть не дадут! Попробуй-ка, объясни, что моё разбитое состояние связано с ночными кошмарами — засмеют. Кстати, что же всё-таки мне снится? Знаю, что в третий раз одно и то же, но не помню…
По утренним выражениям Евдокии Архиповны, моей соседки снизу, — «Никогда не поздно» и «Ничто не вечно» — можно было запросто определить, каким будет наступивший день. Если, спускаясь по лестнице, я слышала басовито-гортанное — «ничто не вечно», — считай, трудодень пройдёт без эксцессов, и даже появление каких-либо проблем, в общем-то, дня не испортит. А вот лозунг-наставление «никогда не поздно» заставлял тут же из утреннего сонного пресмыкающегося перевоплотиться в настороженного представителя фауны, ну, по крайней мере, в дикобраза в боевой готовности.  Будь начеку! Жди перемен и не обязательно приятных — несло сие выражение лично для меня. Вот и сегодня «никогда не поздно», как всегда неожиданно прозвучавшее снизу, сбило ритм моего вялого спуска по лестнице, и до подъездной двери я уже дошла твёрдо-быстрым шагом.
Евдокия Архиповна здоровалась с соседями крайне редко. Всё больше безлико ворчала, называла всех подряд гадёнышами, но не в смысле противных ей с чего-то созданий, а в смысле, что гадили — мусорили — повсюду. Её любимым, казалось, занятием было утрамбовывать мусор в приподъездной урне. Но сегодня Евдокия Архиповна, надо сказать, крепко меня удивила. Она встретила меня у самого входа с улыбкой и проворным, каким-то совсем не старческим, шагом подошла ко мне вплотную. Со словами «На, вот!» схватила меня за запястье и вложила что-то в руку, сжимая мои пальцы в кулак. Я, поначалу несколько оторопевшая, отшатнулась от старухи, а в след хриплые звуки складывались во всё ту же фразу: «Никогда не поздно»…
Уже на остановке, продолжая осмысливать странное поведение Евдокии Архиповны, я разжала кулак и, увидев на ладони грязный клочок бумаги, брезгливо встряхнула рукой. На землю упал маленький, видавший виды, проездной билет.
Нужный мне транспорт никак не подходил, и простое человеческое любопытство победило. Я вертела в руках потрёпанный билет и пыталась понять, зачем и для чего мне вручила его старуха. Но, садясь в автобус и автоматически сунув билетик в карман, уже через пару минут, погрузившись в мысли о делах предстоящих, забыла о его существовании.  Но билет совсем скоро напомнил о себе сам…
Как-то неосознанно меня привлекли часы на руке рядом стоящего пассажира. Электронные цифры почему-то приковывали взгляд. Уловив мой настойчивый взгляд, мужчина в часах дружелюбно произнёс: «Сорок три десятого», — понимающе покачивая головой, мол, все мы вечно опаздываем, но мне уже было не до воспитанного «спасибо» в ответ. Показалось, что я знаю что-то важное, и что 09.43 на циферблате ручных часов — это какой-то код, послание… Стало даже как-то не по себе… Почему этот ряд цифр кажется мне знакомым?
Где-то сегодня я уже видела точно такое же сочетание: 09.43, 09.43, 09.43… Из оцепенения меня вывел стальной лязг закрывающейся двери. Мой попутчик с часами был уже за пределами транспорта, когда я спешно стала искать презент Евдокии Архиповны в своём кармане. 
— Где же этот огрызок?
— Вы что-то сказали? — Женщина с большими красными губами развернулась ко мне на сиденье.
 — Ноль, девять, сорок, три… 
— Что, простите?
— Нашла, — мне явно было не до красногубой особы. 
Женщина, что-то фыркнув в мою сторону, отвернулась. Я же с недоумением вглядывалась в цифры на билете: 09.43. и 19… «Что это?» Красногубая от моего вопроса вслух спешно отодвинулась на самый край. 
— Как это? — обратилась я к ней, уже собирающейся покинуть место рядом со мной.
— Ненормальная какая-то…
— Женщина, подождите! — осенило меня в одну секунду. — Какой это номер маршрута? — уточнила я, хотя пользуюсь им уже два года.
— Девушка, с вами всё в порядке? — красные губы вопросительно-ехидно съёжились в переспелую вишню. — Девятнадцатый это. Девятнадцатый!
Недовольная дама настойчиво направилась куда-то вперёд. А меня, буквально, пот прошиб: как такое может быть? Совпадение? Такое совпадение? 09.43.19 — это был номер билета, вручённого мне старухой.
Пока я интенсивно вытирала пот со лба и пыталась хоть как-то мелькающим пейзажем за стеклом определить доехала я до места назначения или уже переехала, на сиденье рядом со мной опустился старый мужчина. Он с удивлением взглянул на меня сквозь иней бровей и так добро, по-родственному, улыбнулся, что мне отчасти стало легче, правда, вопросов меньше не стало. 
— Видать счастливый, — старик подбородком указал на билет.
— Что? Почему?
— Так вон как пальцами держишь-то, аж посинели пальчушки-то, — старик опять заулыбался сквозь седую бороду.
Мои пальцы, сжимающие билет напоминали синюшные клешни ухватившего добычу краба.
— Дедушка, а как определить счастливый билет или нет? — спросила, переложив проездной на ладонь.
— А ты, дочка, три циферки справа сложи, потом слева. Вот коли число одинаковое и там и тут, выходит —  счастливый! 
— Так ладно, не велика арифметика. Слева направо — тринадцать и справа налево… хм, тоже тринадцать. Вот так да! И правда, Дедушка, СЧАСТЛИВЫЙ БИЛЕТ! Осталось только в этот клочок бумаги поверить.
— А ты поверь, дочка, возьми да и поверь… Я вот старый,  а всё одно верю, иначе жить не интересно! А ты молодая, тебе без чудес никак нельзя…
В этот момент раздался страшный визг колёс, крики пассажиров, потом мощный удар, много стекла и… тишина… Как выяснится позже, в нас, вернее не в нас, а в ехавшую перед нами «Газель» на полном ходу врезался грузовик. У пассажиров нашего автобуса: вывихи, переломы, ссадина. В «Газели» в живых никого не осталось… 
Домой я возвращалась, как с боевых действий: грязная, исцарапанная, с перевязанной головой, но ЖИВАЯ и счастливая оттого, что жива. Старика, ехавшего рядом со мной, в мужском отделении больницы я разыскала. Он сломал руку, но тоже был очень рад, что всё так обошлось.
— Ни иначе как билетик твой счастливый, доченька, помог, — старик похлопал меня по плечу, — а ты верить не хотела…
Я, конечно, помотала утвердительно головой в ответ, но мысли мои в тот момент были о другом. Ведь, если бы незадолго до случившегося, кто-то в салоне автобуса не крикнул: «Водитель, подождите, там ещё люди бегут!», а водитель бы ждать не стал… И в это время не обогнала бы нас «Газель»… Какие уж тут чудеса…
— Дочка, а число-то помнишь, какое у тебя счастливое получилось? Тринадцать, да? Так вот, милая, мы на остановке, людей дожидаясь, ровно 13 секунд простояли. — Старик как будто прочитал мои мысли. — Я и на часы смотрел и про себя считал… 
— Добрый вечер, Евдокия Архиповна! — Мой нелепый после всего случившегося внешний вид — перевязанная голова, грязное пальто — вполне соответствовали тому, что я собиралась сказать в следующий момент. — Спасибо вам за счастливый билет! 
На мою сбивчивую благодарность соседка никак не отреагировала. Было ощущение, что она вообще меня не заметила. С усердием ковыряла свою излюбленную урну, ворчала что-то невнятное себе под нос с изредка отчётливым «гадёныши», и общаться со мной явно не собиралась. Потоптавшись ещё немного рядом со старухой, я направилась к дому.
— А кто тебе сказал, что он счастливый? — услышала я у самых дверей подъезда. 
Я обернулась. Старуха неторопливо приближалась ко мне.
— Ну, как же, Евдокия Архиповна, вот цифры 094319, а девятнадцать ещё и номер маршрута, — торопливо начала я.
— Так это ж не ноль, а шестёрка! Билет-то старый! Вот и не различишь, практически, какая цифра, — скрипучим смехом парировала она.
— Как же? — я растерянно присела на скамейку. Старушка взгромоздилась рядышком и взяла меня за руку.
— Дорогуша! — её низкий голос вмиг стал тёплым и бархатным. — Разве то, что с тобой произошло, не чудо, не счастье?
— Да, но…
— Ты меня послушай, дорогуша. Чудо-чудное и диво-дивное — оно вот — руку протяни. Но кто ж его сегодня видит? Все бегут, все торопятся… мусорят вокруг. Самих себя уже настолько загадили, что ни то, что чудес, света белого не видят! — Соседка смачно сплюнула после этих слов и слезла со скамейки. — Вот и приходится на вас, гадёнышей, влиять такими вот мелочами, — она уставилась на меня едким прищуром, — иначе не прошибёшь!
— Евдокия Архиповна, я ведь, действительно, поверила, а вы говорите…
— Вот и верь! Верь, НИКОГДА НЕ ПОЗДНО начинать верить! Для кого-то этот проездной — просто вчерашний мусор, а для тебя — СЧАСТЛИВЫЙ БИЛЕТ! Из таких мелочей, детка, целая Магия вырастает… Сейчас иди, а билетик оставь. Будем считать, что тебе он помог, но не верящих в чудеса — ой, как много! Им тоже помощь нужна… НИЧТО НЕ ВЕЧНО! А Магия — навсегда…
Засыпали мы с котом счастливые и дружные, как никогда, в обнимку. Он-то, мурлыка, давно и про чудо знал и дива всякого навидался, а вот я только-только… На себе, так сказать, испытала. Вот и голова забинтована… 
Теперь я точно знаю, что мне снилось, — подумала я, засыпая. — Ну, уж точно не кошмар. Мне снилось, как я поверила в что-то необъяснимое, мистическое… В Магию… — Она повсюду…

  
Я не сплю уже год… Чисто физически, я, конечно же, ложусь, закрываю глаза и вполне вероятно даже посапываю, но назовёшь ли это сном? Скорее, это продолжение яви, бытия, реальности. Продолжения дня и мысли. Изматывание себя вопросами: Как же так? И, почему я опоздала? Почему мы все вечно опаздываем стать счастливыми сейчас?! И вновь, и вновь ждём в подарок фортуну от только будущего?


август 2015 г.,
г. Каменск-Уральский.